Президент Петровской академии наук и искусств (ПАНИ), президент института истории и социальных наук Герценовского университета, почетный профессор РГПУ им. А. И. Герцена, член Общественной палаты Санкт-Петербурга Алексей Воронцов очень гордится знакомством со своим земляком — первым космонавтом планеты Юрием Гагариным.

— Полет первого человека в космос на всех нас произвел сильнейшее впечатление, особенно на тех, кто жил на Смоленщине. Я прекрасно помню этот день — 12 апреля 1961 года. Я тогда учился в Смоленском пединституте. Кто-то из студентов в коридоре громко крикнул: «В космосе — Гагарин!» Мы все выбежали из аудитории, а потом, радостные, вышли на улицу.

Но что больше всего нас поразило, так это то, что Гагарин наш земляк. В газетах писали, что он — смоленский мальчишка, родился в деревне Клушино, в крестьянской семье, работал в комсомоле и т. д.…Это придало нам такой импульс, что весь вечер мы ликовали, отмечали это событие в общежитии. А однажды Юрий Алексеевич Гагарин приехал в наш вуз, и это было незабываемо. Где бы он ни появлялся, с кем бы ни встречался — со студентами, рабочими, колхозниками, доярками, — все стремились его увидеть, подойти к нему, пожать руку. И когда он шел по улице, то за ним собирался целый «хвост»…

Кстати, официально, Гагарин приезжал в Смоленск семь раз. Ведь он дважды избирался депутатом Верховного Совета СССР от Смоленска, был почетным гражданином Смоленска. Неофициально — тоже приезжал, чтобы отдохнуть — порыбачить, поохотиться...

На его неофициальные встречи с моим дядей — двоюродным братом отца — Алексеем Трофимовичем Гнедовым, который был председателем Смоленского облисполкома, а эта должность, по сути, губернатора города, приглашали меня (я тогда работал секретарем комитета комсомола института, был членом бюро обкома). Мы с Юрием Гагариным долго беседовали, сидя за обеденным столом… Он живо интересовался моими корнями, семьей. Говорил, что у нас с ним много общего: родились в деревне, родители — крестьяне, хотя в отличие от меня его отец, хоть и раненым, но вернулся с фронта. «Но мне тоже пришлось пахать и испытать много трудностей, чтобы стать космонавтом», — сказал Гагарин. Его простота в общении поразила меня — было ощущение, что это очень близкий человек.

Альбом с автографами

Гагарин подарил моему дяде альбом с фотографиями космонавтов и их автографами… Я жалобно поглядел на него — мне тоже хотелось иметь такой же альбом… А Юрий Алексеевич был очень внимательным собеседником и сказал мне: «Алексей, ты не переживай, я точно такой же альбом тебе обязательно пришлю, а если будешь в Москве, заходи в гости». И написал свой адрес. Он выполнил свое обещание — прислал альбом. Я до сих пор храню эту уникальную вещь.

А однажды в минуты отдыха мы играли с Гагариным, дядей и его женой «в подкидного» пара на пару. Мы с ним проигрывали. Я заволновался, что не можем никак обыграть, весь покраснел… А Гагарин загорелся, и вскоре мы стали побеждать. И за полночь выиграли с большим отрывом.

Он был очень открытый и привлекательный человек. Неслучайно все обращали внимание на его улыбку — открытую, широкую, добрую. И когда Никите Хрущеву принесли фотографии отобранных в отряд космонавтов, то он, не задумываясь, пальцем указал на Гагарина, хотя еще ничего о нем не знал. Генсеку тут же принесли характеристику космонавта… И Хрущев был доволен своим выбором, даже радостно похлопал в ладоши. Это был тот случай, когда Никита Сергеевич не сделал ошибки.

«Поехали!»

Гагарин был очень трудолюбивый и очень настойчивый: родители его не отпускали, а он ушел из деревни и сам везде пробивался. Я, кстати, хорошо был знаком с его мамой — Анной Тимофеевной, простой и мудрой русской женщиной.

Его знаменитое «Поехали!» не было «домашней заготовкой». Это было родом из детства. Ведь главной силой в деревне была крестьянская лошадка. И слово «поехали» у крестьян было самым популярным. А для Гагарина своеобразной «лошадкой» был космический корабль.

А однажды Гагарин подарил моему тестю, Ивану Ефимовичу Клименко, первому секретарю Смоленского обкома КПСС, Почетному гражданину города-героя Смоленска, картину, где он был изображен в форме полковника. Это был очень удачный его портрет, он хранился в нашем семейном архиве. А когда я с делегацией парламентариев Законодательного Собрания Санкт-Петербурга, которой я руководил, приехал в рамках визита в Сирию в 2014 году, то решил его взять с собой, чтобы подарить президенту Башару Асаду.

Дело в том, что в 1962 году Гагарин посетил Объединенную Арабскую Республику, включавшую в себя Египет и Сирию. Там он встречался с отцом Башара Асада Хафезом, который командовал воздушными силами республики. Хафез Асад представил Гагарина летчикам, и первый космонавт перед ними выступил. Об этой встрече Асад впервые узнал от меня, и был приятно удивлен. Президента очень тронул такой подарок.

Могу сказать, что когда Гагарин полетел в космос, мы все ощущали такую гордость за нашу науку, за нашу страну, которая называлась СССР! Мы же утерли нос американцам — тогда шла «холодная война». И до сих пор эта гордость присутствует. Поэтому Гагарин всегда был, есть и будет символом нашего единства, символом Победы, символом Красного знамени, которое мы водрузили в Берлине на Рейхстаге… То есть символом, который никак нельзя забыть.

Информация предоставлена институтом истории и социальных наук РГПУ им. А. И. Герцена