Создание Санкт-Петербургского Императорского воспитательного дома – один из ключевых шагов в становлении российской системы образования и воспитания в эпоху Просвещения. Ведущее место в российском Просвещении по праву принадлежит императрице Екатерине II, сыгравшей важнейшую роль в развитии науки и образования. Екатерина Великая, детально знакомая с педагогическими идеями Джона Локка, справедливо полагала, что главнейший инструмент для достижения целей просвещения – воспитание. Императрица решила испробовать силу воспитания на практике: путем нового идеального воспитания создать новое прекрасное поколение.
Эти идеи полностью разделял Иван Иванович Бецкой (1707-1795), видный государственный деятель, внебрачный сын генерала-фельдмаршала князя И.Ю. Трубецкого, обращавший большое внимание на проблему поддержки сирот.
В России традиционно забота о них лежала на плечах церкви. Первый сиротский приют был открыт в 1706 г. митрополитом Иовом при Холмово-Успенском монастыре. Предметом государственных забот этот вопрос сделал Петр I, указом 1712 г. создание специальных небольших детских приютов («гошпиталей») вменялось монастырям и церковным приходам в обязанность. С 1724 г. действовали сиротские заведения при Новодевичьем и Андреевском монастырях. Однако И.И. Бецкой не опирался на отечественный опыт, желая организовать воспитание сирот на основе западноевропейских идей Просвещения. С этой целью им был подготовлен «Генеральный план Императорского Воспитательного дома и Госпиталя», утвержденный императрицей Екатериной II 1 сентября 1763 г.
В соответствии с Генеральным планом предполагалось создание сети новых для России закрытых учебно-воспитательных заведений, призванных полностью обеспечить процесс воспитания и образования незаконнорожденных детей, сирот, и детей тех родителей, которые по бедности или болезни не могли содержать их и заниматься их воспитанием. Воспитательный дом должен был стать местом формирования так называемого третьего сословия образованных людей, которые способны служить Отечеству и владеть различными ремеслами.
Принципы организации таких заведений и руководящие педагогические идеи, выработанные совместно с императрицей, Бецкой изложил в «Собрании учреждений и предписаний касательно воспитания в России обоего пола благородного и мещанского юношества, с прочими в пользу общества установлениями», включавшем несколько документов. Так, в «Учреждении Императорского воспитательного, для приносных детей дома и Госпиталя для бедных родильниц», включавшем описание всего проекта и начинавшемся с письма, адресованного императрице, он рассматривает воспитание как решающий фактор формирования высоконравственной личности: «корень всему злу и добру Воспитание».
Прежде всего, в воспитанниках следовало воспитывать высокие нравственные начала, возбуждать охоту к трудолюбию и отвращение к праздности, научать пристойному поведению, учтивости, соболезнованию о бедных. Большое внимание уделялось женскому воспитанию и образованию: «…все девушки не только обучились читать и писать, но имели бы и разум, просвещенный различными знаниями для гражданской жизни полезными», в чем прослеживается влияние идей Дени Дидро. Это имело огромное значение для развития Воспитательного дома и заложило фундамент создания в дальнейшем Императорского Женского педагогического института.
В 1764 г. по инициативе И.И. Бецкого был основан Московский воспитательный дом. Санкт-Петербургский воспитательный дом учрежден высочайшим указом от 15 марта 1770 г. как отделение Московского воспитательного дома для призрения и образования детей всех сословий, оставшихся без попечения родителей. Первую девочку доставили в дом 1 сентября 1770 г. Первоначально Санкт-Петербургский воспитательный дом размещался в здании недалеко от Воскресенского (Смольного) монастыря. Здание было очень удалено от центра города и находилось на берегу реки, что приводило к сырости в помещениях, способствовавшей высокой детской заболеваемости и смертности. Кроме того, Воспитательный дом страдал от наводнений. И 20 марта 1778 г. По ходатайству И.И. Бецкого Екатерина II пожаловала Воспитательному дому дом князя Грузинского на Большой Миллионной улице. Однако и этот дом, конфискованный за долги в казну, находился в весьма неисправном состоянии. Здание потребовало ремонта, проведенного под руководством И.И. Моллера и архитектора Ю.М. Фельтена.
Учреждение возглавлял Главный попечитель – этот пост до конца своих дней занимал И.И. Бецкой. Прямое руководство заведением осуществлял Опекунский совет из шести знатных опекунов. Санкт-Петербургский воспитательный дом первоначально не имел опекунов, в его создании И.И. Бецкому помогали духовник императрицы протоиерей московского Благовещенского собора И.И. Панфилов и полковник И.И. Моллер, служивший под его началом в конторе Новодевичьего монастыря. В январе 1772 г. оба получили звание заопекунов. По ходатайству Бецкого заведение обрело покровительство самых знатных лиц государства, которые получили звание почетных благотворителей, в том числе графы К.Г. Разумовский, З.Г. Чернышев, И.Г. Чернышев, Н.И. Панин, Э. Миних, князья А.М. Голицын (генерал-фельдмаршал), А.М. Голицын (обер-камергер), А.А. Вяземский, М.Н. Волконский, Я.П. Шаховской, а также А.И. Глебов и Г.Н. Теплов. Позднее «убылые» места заняли 2 архиерея и 11 светских сановников, включая князя Г.А. Потемкина и графа П.А. Зубова.
Указом Сената от 6 сентября 1772 г. Санкт-Петербургский воспитательный дом был признан «отделяющейся частью» Московского дома. Директором отделения был назначен И.И. Моллер. С 1780 г. петербургское отделение дома уравнивалось в правах с московским, и при нем создавался собственный Опекунский совет из 4 опекунов. Видную роль в Опекунском совете играл член Медицинской коллегии Федор Петрович Фрезе, назначенный в 1782 г. обер-директором дома. Бецкой надеялся, что Фрезе сможет уменьшить детскую смертность, и тот оправдал ожидания. В марте 1785 г. в результате конфликта с И.И. Бецким Ф.П. Фрезе уволился. Вскоре в Воспитательном доме появился новый начальник — коллежский советник Егор Андреевич Киршбаум.
Во второй половине 1780-х гг. здоровье И.И. Бецкого резко ухудшилось, что к тому же сопровождалось охлаждением отношений с Екатериной II. Осенью 1790 г. И.И. Бецкой отошел от дел, формально сохраняя за собой звание Главного попечителя. 19 января 1792 г. секретным указом Екатерина предписала Генеральному собранию избрать его преемника. 27 февраля она утвердила доклад о выборах, повелев тайному советнику графу Христофору Сергеевичу Миниху немедленно вступить «в должность преемника».
В начале 1790-х гг., когда И.И. Бецкой был отстранен от дел, в Воспитательном доме накапливались проблемы, на закате екатерининского царствования не находившие решения. Воспитательные дома уже не интересовали императрицу. В здании на Миллионной улице стало тесно. Теснота способствовала ухудшению здоровья воспитанников и не позволяла полноценно проводить обучение. «Генеральный план» не выполнялся: дети не получали ни должного воспитания, ни профессионального образования.
Ситуация требовала решительных мер, кои и воспоследовали после воцарения Павла I. 12 декабря 1796 г. император Павел I назначил Главным попечителем бывшего новгородского губернатора Якова Ефимовича Сиверса. 2 (13) мая 1797 г. указом Павла I «О принятии главного начальства над воспитательными домами в обеих столицах императрице Марии Федоровне» главноначальство над Воспитательными домами было вверено императрице Марии Федоровне (1759-1828). С переходом под покровительство императрицы Санкт-Петербургский Императорский воспитательный дом получил полную самостоятельность, был расформирован старый Опекунский совет и создан новый, состоящий из почетных опекунов, новый орган контролировался и направлялся императрицей. В годы управления Марии Федоровны были заложены основы педагогического образования выпускников Санкт-Петербургского воспитательного дома. Именно поэтому РГПУ им. А. И. Герцена, преемник педагогических традиций Санкт-Петербургского Императорского воспитательного дома, ведет отсчет своей истории со 2 (13) мая 1797 г.
Помимо Воспитательных домов в Москве и Санкт-Петербурге в ведении императрицы Марии Федоровны состояли и другие учреждения. Личная канцелярия императрицы в соответствии с высочайшим указом от 26 октября 1828 г., вскоре после кончины Марии Федоровны, была преобразована в IV Отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Сначала неофициально, а с 1854 г. официально IV Отделение именовалось «Ведомством учреждений императрицы Марии».
Первые заботы Марии Федоровны были обращены на уменьшение смертности детей. Соглашаясь, что причина смертности прежде всего лежит в тесноте и неудобстве помещений, она озаботилась поиском более удобного помещения для Воспитательного дома. 15 декабря 1797 г. императрица предложила приобрести взамен старого тесного здания дворец графа К.Г. Разумовского (современный адрес: наб. реки Мойки, 48). На следующий день император повелел опекунскому совету оформить на него купчую. В то же время императрица начертала новый план для воспитания приносных детей, утвержденный Павлом I 23 декабря 1797 г., согласно которому планировалось ограничить число питомцев рамками штата и «иметь не более 500». Для обеспечения «чистоты и свежести воздуха», а также в целях «усовершенствования первоначальных правил благонравия» предполагалось прикупить к дворцу графа К.Г. Разумовского «соседственный» дом, который позволил бы разделить детей по полу, как это уже было принято в Москве. Так была приобретена соседняя усадьба с домом Г.Х. Штегельмана (современный адрес: наб. реки Мойки, 50). Опекунский совет размещался в специально выстроенном в 1808-1810 гг. здании (архитектор Дж. Кваренги) (современный адрес: Казанская ул., 7).
Воспитательный дом первоначально не имел государственного финансирования и существовал на значительные частные пожертвования, сбор которых считался одной из главных задач Опекунского совета. В числе первых жертвователей была сама Екатерина II. Кроме того, заведению были предоставлены различные льготы – в частности, оно было освобождено от уплаты пошлин при заключении контрактов, имело дозволение беспошлинно покупать и продавать земли и дома, заводить фабрики. Сразу после перехода Воспитательного дома под попечение императрицы Марии Федоровны, ею для улучшения финансирования были основаны «собственные капиталы» для Московского и Санкт-Петербургского воспитательных домов. Для поощрения частных жертвователей, императрица в 1808 г. получила разрешение Александра I награждать за значительные пожертвования в пользу Воспитательных домов медалью с изображением основательницы заведений императрицы Екатерины II.
Обычно в Воспитательный дом принимали детей не старше трех лет, но в некоторых случаях делалось исключение и для детей более старшего возраста (6-7 лет и более). Правила приема детей основывались на принципе анонимности: приносящий ребенка не обязан был объявлять себя, и мог, по желанию, сообщить сведения о крещении и имени младенца. Если же информации о крещении не поступало, ребенка крестили и заносили в специальную регистрационную книгу, после чего его поручали кормилице. Принимали детей как законных, так и незаконных, по сиротству, также по бедности и болезни родителей, что сохранилось и в последующие годы. Заботясь о будущем воспитанников, Мария Федоровна ввела правило, по которому при поступлении в Воспитательный дом на имя воспитанника в Сохранную казну помещалась определенная сумма, и по выходе воспитанники получали из Сохранной казны денежное пособие (девочки получали 25 рублей в приданое).
Несмотря на московский опыт, показавший, как необходимы в доме профессиональные медики, в Петербургском отделении поначалу не было постоянного врача. Он появился только во второй половине 1770-х гг. В 1780-х гг. при доме, кроме лазарета, был «оспенный дом», в котором питомцам от 4 до 10 лет прививали натуральную оспу.
Согласно плану «Физических примечаний о воспитании детей от рождения до юношества» Бецкого, дети подразделялись на 4 возраста: 1) от рождения до отнятия от груди, 2) от отнятия от груди до 5-6 лет, 3) от 5 до 10 лет, 4) от 10-12 до 15-16 лет. По замыслу Марии Федоровны все 500 детей разделялись на 5 возрастных групп. В первую группу входили воспитанники в возрасте от 1 до 6 лет. Эта группа подразделялась еще на 3 подгруппы: 1) здоровые младенцы, которых сразу при поступлении их в Воспитательный дом отправляли в деревни кормилицам, а в возрасте 6 лет детей вновь привозили в город; 2) младенцы, требующие временного врачебного присмотра, находились в городе до полного выздоровления, а затем отправлялись также в деревни; 3) слабые и болезненные дети, за которыми был необходим постоянный присмотр, воспитывались в городе, в Доме. Во вторую возрастную группу входили питомцы от 6 до 9 лет; в третью - 9–12 лет; в четвертую - 12–15 лет; в пятую - 15–18 лет. С декабря 1798 г., в соответствии с высочайше утвержденным докладом Марии Федоровны на имя императора Павла I, продолжительность пребывания питомцев в Воспитательном доме увеличивается с целью лучшего обучения ремеслам: у юношей до 21 года, у девушек — до 18 лет. Это изменение было связано с учебным и трудовым процессом.
Реформы, начатые в 1797 г., свидетельствовали об отказе от некоторых положений плана И.И. Бецкого. Санкт-Петербургский воспитательный дом превратился из организации, патронируемой обществом, в образцовое официальное учреждение, пользовавшееся особым покровительством монархов. Однако сохранялось главное ядро плана основателя дома - бессословный подход к брошенным детям, широкое их образование и стремление к развитию способностей.
В 1771 - 1780 гг. всех питомцев Петербургского отделения старше 3 лет перевозили в Московский воспитательный дом. В 1780 г. после отмены пересылки детей в Москву в Санкт-Петербургском воспитательном доме появляются учителя, среди которых преобладали иностранцы. Мужчин и женщин было примерно поровну - 22 (8 русских) и 20 (6 русских). Основанием для приема на службу являлась предыдущая деятельность либо рекомендации.
Бецкой выражает программу обучения в 6 положениях: 1) языки, 2) арифметика, 3) география, 4) рисование, 5) домоводство и садоводство, 6) закон христианский. По достижении 14-15 лет воспитанников обоего пола надлежало отдавать учиться ремеслам, к которым они выкажут склонность. На это обучение отводилось от 4 до 5 лет. В своем «Показании, чему учиться питомцам обоего пола», Бецкой пишет об обучении «познанию веры», чтению, письму, арифметике, географии, рисованию, правилам гражданской жизни, искусству вести счетные книги, мануфактуре, коммерции, садоводничеству, изящным художествам, рукоделиям. Тех же воспитанников, кто «государству больше пользы принести могут изучением наук и художеств», отсылать в университеты и академии.
Отдельного внимания заслуживают указания, вызываемые специальными потребностями того или иного возраста, что закладывало основы возрастной физиологии. Так Бецкой пишет об обучении детей от 5 лет: «Все отцы, матери, начальники и приставники обыкновенно стараются обучать детей, как скоро начинают говорить… Намерение само в себе хорошее: но безвременное в том упражнение вредит слабому еще понятию детскому». В следующей части указывает на особенности обучению детей с 10 лет: «Не принуждать детей учить много наизусть… В великую слабость приводят сложение тела их, порабощая разум и требуя от них то знать, чего не понимают и вовсе не разумеют». В соответствии с этим обучение подразделялось по возрастам. В возрасте 6-9 лет изучали познание веры, чтение и письмо, рисование и танцы. В возрасте 9-12 лет – арифметику и геометрию, начала истории и географии, начала славянского языка, правила учтивости. В возрасте 12-15 лет – продолжение всего прежнего и в дополнение часть математики и механики, красноречие, натуральную историю, историческую географию, экономию и ведение бухгалтерских счетов. Для старших воспитанников 15-18 лет - окончание прежних наук, а также коммерция, право и экономия, художества и мастерства.
Кроме того, ставятся вопросы о спокойствии духа, страстях и четырех темпераментах, что можно рассматривать как учет, говоря современным языком, психофизиологических особенностей детей. Бецкой подробно описывает черты представителей разных типов темперамента, указывая, что «Не моложе пятнадцати лет начинает оказываться свойство сложения, которое будет владычествовать в человеке. Подлинное познание онаго необходимо нужно».
Уделяя должное внимание быту и содержанию детей, Бецкой говорит о необходимости гигиенического воспитания: «нельзя не упомянуть здесь, что посредством чистоты можно не только сохранить здоровье, но и завести порядок жизни, и к наблюдению благопристойности привыкнуть».
При Марии Федоровне обучение в Воспитательном доме начиналось с 6 лет. В этой возрастной категории (6–9 лет) дети изучали чтение и письмо на русском и немецком языках, катехизис, прядение, вязание и другие несложные ремесла. Воспитанники 9–12 лет продолжали более углубленно изучать русский и немецкий языки, катехизис, знакомились с азами арифметики, географией России. Девочек учили шить белье и одежду, а мальчики начинали постигать портняжное и сапожное ремесла. Следующая возрастная категория воспитанников (12–15 лет) изучала Закон Божий, более углубленно арифметику, языки (русский и немецкий), географию, рисование. Воспитанникам в возрасте от 15 до 18 лет преподавались те же дисциплины, что и в предыдущей возрастной категории только уже на более высоком уровне.
Отдельно следует отметить ориентацию не только на общеобразовательную, но и профессиональную подготовку воспитанников. Для воспитанников старшего возраста было введено обучение различным профессиям. Были устроены мастерские – переплетная, столярная, слесарная, сапожная, портняжная, позументная, ткацкая, вышивальная, кружевная и др. Для учеников, обладавших выдающимися способностями, предоставлялось право поступления в университеты и академии (Медико-хирургическую академию и Академию Художеств).
В 1808 г., обратив внимание на существующий в России недостаток в домашних учительницах, Мария Федоровна учредила особые классы для подготовки наставниц, известные впоследствии под названием Французских. Обучение продолжалось 6 лет и делилось на два класса. В каждый из них полагалось принимать 25 воспитанниц 11-12 лет. Девочек обучали «закону веры», арифметике, русскому, французскому и немецкому языкам, чистописанию и рисованию, истории, географии (позднее добавили логику, риторику, педагогику и дидактику), музыке, танцам и «всяким женским рукоделиям», которые могли понадобиться для воспитания дворянок. По окончании теоретического курса воспитанницы проходили педагогическую практику в младших классах дома, а также в Смольном институте и училище ордена св. Екатерины.
Способные воспитанники поступали в университеты и академии, прежде всего, в Медико-хирургическую. Однако, их успехи останавливались незнанием латинского языка. Для подготовки воспитанников в 1805 г. было решено учредить в Воспитательном доме особые Латинские классы. Из наиболее способных к наукам мальчиков разного возраста было отобрано 20 человек, в 1806 г. их число дошло до 50. Эти воспитанники составили два Латинских класса — 1 (низший) и 2 (высший). В первый Латинский класс поместили тех воспитанников, которые еще не знали грамоты, но уже выделялись способностями среди остальных. Во второй класс были зачислены дети, уже проявившие успехи в начальных знаниях, и особенно те, кому легко давалась латынь. Первоначально в обоих Латинских классах преподавали Закон Божий, чтение и письмо на трех языках (русском, немецком и латинском), грамматика этих языков и арифметика. Когда ученики второго Латинского класса начинали относительно свободно ориентироваться в этих предметах, то приступали к сочинениям и переводам на русском, немецком и латинском языках. Изучали также новые дисциплины: алгебра, геометрия, география, всеобщая история, история России, рисование, анатомия и физиология человека.
Первый выпуск из Латинских классов состоялся в 1811 г. Несколько учеников высшего Латинского класса по приказанию императрицы поступили в Медико-хирургическую академию. Прием осуществлялся по результатам экзамена в присутствии министра народного просвещения графа А.К. Разумовского, президента Медико-хирургической академии Я.В. Виллие, конференц-секретаря Орлие и профессоров Крафта, Фуса, Озерецковского и Аделунга. В последующие годы экзамены посещали попечитель учебного округа С.С. Уваров и статс-секретарь Марии Федоровны Г.И. Вилламов. Из 22 студентов первого набора (изначально поступило 25 человек, из них 2 умерло, 1 отчислен по болезни) 13 окончили академию со званием лекарей, 3 - кандидатами. Отчисление студентов происходило как из-за нерадения, так и по причине обнаружившегося у некоторых из них природного отвращения к анатомии и хирургии, таких молодых людей определяли в писари. Очевидно, это имело в своей основе недостаточно продуманное зачисление в Латинские классы без учета личностных склонностей воспитанников.
Впоследствии отношение к неуспевавшим студентам ужесточалось. Некоторые объясняли свое отставание в учебе нелюбовью к анатомии. Так, в 1827 г. Николай Векман подал прошение об увольнении из академии якобы потому, что он чувствует себя неспособным заниматься медициной. Однако Совет на основании мнения преподавателей постановил, что причина исключительно в нерадении. Воспитаннику не разрешили поступить в писари, что открывало ему путь к гражданской службе, а «употребили в фельдшеры». Во второй половине 1820-х — начале 1830-х гг. воспитанников, не сумевших завершить образование, в основном определяли фельдшерами и назначали в аптеки.
По сведениям о выпусках студентов набора 1811-1815 гг. и частично 1817 г., из 52 человек завершили образование 29. 3 воспитанника (Филипп Депп, Станислав Корнонский и Иван Шереметевский) получили звание лекарей 1-го отделения, которое присваивалось «за превосходные успехи», 12 человек стали лекарями 2-го отделения («хорошие успехи»), 9 - лекарями 3-го отделения («посредственные успехи»), 4 - кандидатами «по слабым успехам». Особым покровительством Марии Федоровны пользовались два ее первых пансионера - Ф. Депп и С. Корнонский. Лучших выпускников награждали книгами и хирургическими инструментами. Молодые врачи получали от Воспитательного дома капитал, положенный на имя каждого из принятых в академию. Воспитательный дом заботился и о трудоустройстве выпускников, их старались определять на места в учреждениях опекунского совета, где они были обязаны прослужить по назначению не менее 6 лет. Однако скоро штатных вакансий стало не хватать, таких невостребованных воспитанников передавали медицинскому начальству для распределения. Долго не могли получить места выпускники 1816 г. Так, лекарь Андрей Филисов был определен при Александровской мануфактуре (подразделение Воспитательного дома), кандидат Кирилл Андреев помещен «при доме», еще двух кандидатов направили в Костромскую и Симбирскую губернии. В 1820-1830-е гг. начальство охотно удовлетворяло прошения бывших воспитанников-лекарей о добровольном поступлении в военное ведомство. Выпускник 1832 г. Александр Маклерой год провел на стажировке в военном госпитале, еще два года находился при Александровской мануфактуре в помощь медикам. Отчаявшись получить штатное место, он попросил уволить его из Воспитательного дома для службы по морскому ведомству, на что немедленно получил согласие.
Многие воспитанники Санкт-Петербургского воспитательного дома всю жизнь отдали служению медицине и внесли серьезный вклад в ее развитие. Прежде всего, следует упомянуть о первом пансионере императрицы Марии Федоровны в Медико-хирургической академии Филиппе Филипповиче фон Деппе (1793-1855). Именно по отношению к нему впервые в России прозвучало слово «педиатр». Филипп Филиппович родился 2 октября 1793 г. в Везенберге (ныне Раквере в Эстонии) в семье обер-офицера, адвоката земельного суда Филиппа Иоганна фон Деппа (1742 – 1820) и Христины Марии, урожденной Паукер (1767 – 1812). Когда Филипп окончил уездную школу в Везенберге, родители, не имея средств к дальнейшему обучению сына, обратились за помощью к императрице Марии Федоровне. По ее повелению Депп был принят в Санкт-Петербургский Воспитательный дом. В 1805 г. он был среди 20 мальчиков, отобранных для обучения в Латинском классе. Филипп Депп оказался самым способным учеником этого класса, и Мария Федоровна до конца своих дней гордилась им, считая Деппа наглядным примером справедливости своих педагогических взглядов. Окончив гимназию, но оставаясь под патронажем Воспитательного дома, Депп поступил в Медико-хирургическую академию. Он окончил ее в 1814 г. в звании лекаря 1-го отделения (говоря современным языком «с отличием»). Далее была недолгая служба ординатором в Мариинской больнице для бедных. Шла война с Наполеоном, и Депп обратился к императрице с просьбой принять его добровольцем в Русскую армию. С 11 марта 1815 г. Депп находился в походах во Франции, Германии и Польше. Вначале он служил в госпитале, затем был прикомандирован к главной квартире фельдмаршала Барклая-де-Толли. 25 января 1815 г. Депп возвратился в Санкт-Петербург, чтобы продолжать службу в Мариинской больнице.
В 1816 г. он приступил к работе в Гатчинском госпитале в должности младшего врача. В 1817 г. был всемилостевейше награжден императрицей Марией Федоровной золотыми часами с цепочкой и печатью. В 1821 г. Депп удостоился ордена св. Владимира 4 степени, в 1827 г. – ордена св. Анны 2 класса. В 1823 г. стал старшим врачом Гатчинского госпиталя, на него, помимо госпитальных забот, легли труды по прививанию оспы. В 1829 г. в ранге штаб-лекаря Депп вернулся в свой родной Воспитательный дом, где в качестве главного доктора возглавил медицинскую часть. По существу, именно здесь была создана первая в России детская больница, правда, пока только для нужд самого Воспитательного дома. Бичом Воспитательного дома были детские инфекции, изучению их эпидемиологии и течения Депп уделял особое внимание, определяя длительность заразного и инкубационного периодов при кори, скарлатине, дифтерии и многих других детских инфекциях. При Воспитательном доме Депп открыл первую детскую амбулаторию «для приходящих детей», где независимо от сословий ежедневно вел прием всех, кто обращался за помощью. Еще не существовало понятия «лейб-педиатр», но Деппа нередко приглашали ко двору для лечения детей августейших особ. В то время ещё отсутствовала кафедра детских болезней в Медико-хирургической академии. Санкт-Петербургский воспитательный дом стал тем местом, где врачи столицы могли специализироваться в области педиатрии. В середине XIX века в стенах Воспитательного дома начинали свою педиатрическую карьеру многие практикующие врачи Петербурга. За особые заслуги на посту главного доктора Воспитательного дома, масштабную научную и просветительскую деятельность, существенный вклад в борьбу с эпидемией холеры 1831 г., в 1839 г. Медицинский совет Медико-хирургической академии присудил Деппу высшее ученое звание «доктор медицины и хирургии». Он был возведен в ранг придворного доктора, ему было пожаловано имение Муромницы в Ямбургском уезде Петербургской губернии. В 1841 г. действительный статский советник Филипп Филиппович Депп был утвержден в потомственном дворянстве. Скончался он в 1855 г. и был похоронен в своем имении.
Главным помощником Филиппа Филипповича долгие годы оставался его однокашник по Воспитательному дому и Медико-хирургической академии, детский врач Александр Никитич Никитин (1793–1858), один из основоположников петербургской педиатрической школы. После выпуска из академии был определен на службу в грудное отделение Санкт-Петербургского воспитательного дома. Однако вскоре по распоряжению императрицы был переведён лекарем в одно из подразделений Воспитательного дома – Александровскую мануфактуру. Здесь А.Н. Никитину пришлось иметь дело с подростками, изучая специфику физиологии и заболеваемости в этом возрасте. В 1817 г. возглавил так называемую «деревенскую экспедицию». Это был уникальный опыт системы патроната, когда детей Воспитательного дома до достижения ими семилетнего возраста за плату размещали в специально подобранные крестьянские семьи Петербургской губернии. «Деревенская экспедиция» обладала приличным штатом чиновников и врачей. Тщательно отбирались семьи, их обучали уходу и воспитанию, а затем постоянно контролировали состояние здоровья и развитие малышей. Для заболевших детишек, находящихся под опекой «деревенской экспедиции», по всей губернии была создана сеть лазаретов. К сожалению, эта система после смерти Деппа была разрушена. Позже ее восстанавливали вновь. Всего А.Н. Никитиным было издано 62 труда, 16 из которых — переводы французских и немецких авторов. В 1816 г. напечатал свой перевод с немецкого сочинения Бреры «Медико-практические уроки о глистах или о чревных червях» (1816), затем работы Августина «О гальванизме и врачебном его употреблении» (1818), Грефе «Ринопластика или искусство органически восстановлять потерю носа» (1821), Генке «Руководство к судебной медицине» (1828), Лихтенштедта «О большой смертности детей на первом году жизни» (1839), Гельма «Монография родильных болезней» (1848 – 1853). Оставил большое количество сочинений по различным направлениям медицины, в том числе: «Врачебный словарь, изъясняющий принятые в медицине греческие и латинские термины с прибавлением кратких биографических очерков известных древних врачей» (1835), «Болезни рабочих с указанием предохранительных мер» (1847), «Диетика беременных, родильниц и детей» (1846), «Наставление о пособии больным до прибытия врача» (1846), «Популярная диетика, или указание средств к сохранению здоровья» (1851), «Исторический очерк введения, водворения и развития оспопрививания в разных странах» («Друг здравия», 1855). В сентябре 1832 г. А.H. Никитин стал одним из учредителей Общества русских врачей в Санкт-Петербурге и первым его секретарём. В 1834 г. Медико-хирургическая академия без экзамена присудила ему степень доктора медицины. В 1848 г. был избран почетным членом Московского университета. Скоропостижно скончался 22 июня (4 июля) 1858 г. от апоплексического удара.
Фельдшер Иосиф Ионович Ионин (1802 - 1868) в 1821 г. был возвращен в Воспитательный дом из училища садоводства «по неспособности для обучения ботанике» и определен к обойному мастеру. Вскоре главный доктор дома попросил устроить Ионина на вакансию младшего фельдшера «в приносном отделении». В 1826 г. его отправили в распоряжение Вольного экономического общества, Ионин стал оспопрививателем. Сначала он делал прививки в Петербургской губернии, а в 1827-1830 гг. работал в Белорусско-Могилевской губернии, за что получил серебряную и золотую медали «За заслуги в оспопрививании». В 1843 г. в качестве оспопрививателя Ионин был отправлен «в распоряжение Черноморского войска», где проработал десять лет. Распространил оспопрививание и между горцами, заслужив их полное доверие. В 1846 г. был произведен в коллежские регистраторы, в 1847 г. стал лекарским помощником. В 1863 г. награжден орденом св. Станислава III степени.
Совершенно очевидно, что первым и крайне важным шагом к успехам медиков – воспитанников Воспитательного дома послужило обучение в Латинских классах и прочный фундамент полученных знаний, прежде всего, анатомо-физиологических.
Одновременно с Воспитательным домом, согласно Генеральному плану, был открыт Родильный госпиталь на 20 коек, где анонимно оказывалась акушерская помощь всем без исключения родильницам. Новорожденные дети при этом поступали в Воспитательный дом. Ввиду крайнего недостатка в России повивальных бабок И.И. Бецкой, ознакомившись с устройством заграничных повивальных училищ, в 1781 г. обращается в Опекунский совет с письмом о необходимости открытия подобного заведения. На обер-директора Фрезе было возложено поручение о приобретении необходимых инструментов и учебных пособий для учреждения Повивального училища, а также исчислить расходы. Для устройства училища и преподавания в нем воспитанницам повивального искусства из-за границы был приглашен акушер Моренгейм, а из Вены, Страсбурга, Флоренции и Болоньи получены необходимые рисунки и фантомы (муляжи). И в 1784 г. Повивальное училище было учреждено. Первыми воспитанницами училища были 8 питомиц, и так как Моренгейм читал лекции только на немецком языке, при Воспитательном доме были открыты немецкие классы для подготовки повивальных бабок.
Двухгодичная программа занятий для воспитанниц Повивального училища была составлена Моренгеймом и включала обучение Закону Божию, русскому и немецкому языку, географии, истории, арифметике, геометрии, рисованию женских тел и повивальному искусству. Теоретическую часть повивального искусства, включавшую лекции по анатомии и физиологии, профессор излагал словесно с объяснениями на фантоме (муляже), также объяснял болезни беременных, родильниц и новорожденных и наставлял в составлении и употреблении лекарств. Практические познания воспитанницы приобретали в Родильном госпитале под руководством повивальной бабки, обучались принимать роды, лечить болезни, делать кровопускания и перевязки. Воспитанницам, достаточно усвоившим теоретическую и практическую часть повивального искусства, Медицинская коллегия назначала публичное испытание. Окончившие курс воспитанницы определялись повивальными бабками в родильных госпиталях Воспитательного дома. В 1788 г. профессор Моренгейм уехал в Москву, забрав с собой репетитора Крузе, на место обоих был определен хирург Рейнгольд, уволенный по прошению в 1789 г. и в качестве профессора не замещенный никем. В связи с этим обучение в Повивальном училище надолго приостановилось.
В качестве акушера был нанят Гамен, по его смерти в 1790 г. для исправления акушерской должности был определен доктор и профессор повивального искусства Нестор Максимович Максимович-Амбодик (1744 - 1812). Он оказывал помощь беременным, родильницам и новорожденным младенцам и читал лекции по теории повивального искусства как воспитанницам Воспитательного дома, так и приходящим слушателям. Однако преподавание не носило официального характера. Нестор Максимович первым из акушеров начал читать лекции на русском языке, однако это было затруднено отсутствием в русском языке научной медицинской терминологии. Максимович-Амбодик написал несколько медицинских терминологических словарей, тем самым положив начало русской медицинской терминологии. Его капитальный труд «Искусство повивания, или Наука о бабичьем деле» по праву можно назвать первым отечественным руководством по акушерству. Часть 5 «Искусства повивания», по сути, является первым руководством по педиатрии на русском языке. Он проводил занятия на акушерском фантоме, применяя его для демонстрации биомеханики как нормальных, так и патологических родов, а также для обучения различным акушерским приёмам и операциям. В 1797 г. Н.М. Максимович-Амбодик по прошению был уволен от должности. На его место акушером при Родильном госпитале был принят доктор Сутгов.
В 1797 г. императрица Мария Фёдоровна принимает главное начальствование над Воспитательным домом. В 1804 г. императрица возымела намерение учредить новый Повивальный институт. Однако по встретившимся препятствиям Училище повивальных бабок или Повивальный институт возобновил свою работу только в 1811 г. В нем обучалось 12 воспитанниц на счет Воспитательного дома и 18 девушек - на счет Министерства полиции. Флигель Воспитательного дома, в котором помещался родильный госпиталь, был обустроен для Повивального института. Директором Повивального института был назначен действительный статский советник акушер Сутгов, профессором же определен штаб-лекарь Моллет, репетитором - штаб-лекарь Гейль. В 1819 г. Родильный госпиталь с Повивальным училищем был переведен в новое помещение на пересечении набережной реки Мойки и Гороховой улицы – смежный с Воспитательным домом каменный дом, выкупленный у купца Фридриха Битепажа (современный адрес: наб. реки Мойки, 52). Новое здание позволяло вместить больше воспитанниц, и их число было увеличено на 30 человек.
Согласно Высочайше утвержденным правилам, распорядок в Повивальном институте был таков. Воспитанницы вставали в 6 часов утра, умывшись и одевшись, вслух читали утреннюю молитву. После завтрака, в 7 часов, до 9 повторяли читанную им накануне лекцию по повивальному искусству. Потом до 11 утра упражнялись в чтении и письме на русском языке, арифметике и чистописании. С 11 до 12 часов профессор читал лекцию по повивальному искусству. В 12 воспитанницы обедали и были свободны до 2 часов. С 2 до 3 часов готовились к лекции репетитора, повторявшего им с 3 до 5 часов лекцию профессора с объяснением непонятого. С 5 до 7 часов воспитанницы занимались рукоделием. После этого гуляли в саду, в 8 часов ужинали, в 9 часов, прочтя вечернюю молитву, ложились спать. Каждую субботу в 7 до 10 часов священник обучал их Закону Божию. Подготовкой воспитанниц по вопросам ухода за новорождёнными, диагностики и лечения болезней детей раннего возраста занимался Ф.Ф. Депп. По окончании теоретического и практического курса повивального искусства воспитанницы подвергались публичному испытанию, производившемуся членами Медико-хирургической академии в присутствии министра полиции, министра духовных дел, министра народного просвещения и почетных опекунов. После принятия присяги воспитанницы выбирали города, где были вакансии повивальных бабок, и обязывались прослужить не менее 6 лет. С 1815 по 1835 гг. Санкт-Петербургское повивальное училище выпустило и распределило по губерниям 104 повивальные бабки из воспитанниц и 64 выученных за счет департамента. Кроме того, повивальные бабки направлялись в войска.
Одновременно расширялась сфера деятельности Родильного госпиталя. 20 кроватей уже не хватало, и Мария Федоровна повелела устроить 45 кроватей. В 1814 г. профессор Моллет был уволен по слабости здоровья. Его заменил штаб-лекарь Гейль. Он был уволен в 1822 г. и заменен хирургом Шольцем. В 1835 г. директор Повивального института Сутгов вышел в отставку, и Шольц занял его место. 7 декабря 1835 г. Родильный госпиталь и Повивальный институт при Воспитательном доме были преобразованы в Родовспомогательное заведение.
Санкт-Петербургский Императорский воспитательный дом стал одним из первых многопрофильных образовательных учреждений, готовивших как поступающих в высшие учебные заведения, так и специалистов со средним специальным образованием. Оно было грамотно ориентировано на рынок труда. Девушки получали в основном педагогическое образование и могли работать гувернантками, домашними наставницами, учителями в сельских школах. Юноши, поступавшие в университеты и академии, становились учителями, инженерами, художниками, врачами, фармацевтами и фельдшерами. Большинство же воспитанников обучалось различным ремеслам. Во всех классах ежегодно обучалось около 300 человек, в университетах и академиях – около 20 человек, в ремесленных мастерских, как в Воспитательном доме, так и на петербургских заводах и фабриках – около 2000 человек.
Всесторонний характер обучения в Воспитательном доме был заложен И.И. Бецким и отвечал его просветительским взглядам, сформировавшимся во многом под влиянием Джона Локка, Жан-Жака Руссо, Дени Дидро. Дидро высказывался в пользу женского образования, эти идеи были всецело воплощены Бецким в Воспитательном доме. Дидро также увлекался мыслью о введении в систему преподавания анатомии. Тут следует сказать, что в систему общей подготовки в Воспитательном доме преподавание анатомии и физиологии человека включено не было ни при Бецком, ни при Марии Федоровне. Хотя основы натуральной истории все же преподавались. Тем не менее, принципы возрастной физиологии активно использовались при построении учебного процесса, учитывались и психофизиологические особенности учеников, закладывались основы гигиенического воспитания. Еще на заре становления Воспитательного дома зарождалось направление, называемое теперь педагогической физиологией.
Свое заслуженное место анатомия и физиология человека заняла в специализированной подготовке воспитанников к поступлению в Медико-хирургическую академию в Латинских классах. Именно полученные здесь знания создавали надежную базу для успешного обучения в Медико-хирургической академии, а также и для дальнейших профессиональных достижений выпускников Воспитательного дома. Ярчайшими примерами тому служат выдающиеся заслуги Филиппа Филипповича фон Деппа и Александра Никитича Никитина, стоявших у истоков отечественной педиатрии.
Еще одна достопримечательная страница в развитии преподавания анатомии и физиологии человека – подготовка акушерок в Повивальном институте. В его стенах преподавание физиологии началось еще в 1784 г. Особенное внимание было уделено обеспечению учениц наглядными пособиями, для чего в Европе были закуплены таблицы и акушерские фантомы; с этого момента в обучение акушерству обязательно включается фантомный курс. Обучение включало не только теоретическую подготовку, но и углубленные практические занятия, что позволяло готовить крайне востребованных квалифицированных акушерок.
Физиология являлась фундаментальной опорой не только преподаваемых основ медицины, но и непосредственно самого педагогического образования, осуществляемого в Воспитательном доме, бывшем в начале XIX века одним из центров становления возрастной физиологии и педиатрии в России.
Национальная электронная библиотека: https://rusneb.ru/
Российская национальная библиотека: http://nlr.ru/
Российская государственная библиотека: https://olden.rsl.ru/
Президентская библиотека им. Б.Н. Ельцина: https://www.prlib.ru/
Полное собрание законов Российской империи: http://nlr.ru/e-res/law_r/content.html
Российский государственный исторический архив: https://rusarchives.ru/federal/rgia
Библиотека Российской академии наук: http://www.rasl.ru/
